Рецензия на «На грани жизни» – может ли понимание смерти помочь нам понять, как жить? Этот поразительный документальный фильм прослеживает использование психоделиков в паллиативной помощи, переплетая медицинские исследования с древними традициями.
Люди часто обсуждают разные способы жить: новая диета, изменение поведения, какая-нибудь добавленная «духовная составляющая», которая поможет пройти через водоворот существования. Но что насчёт новых способов умирать? Новый фильм мультидисциплинарной художницы Линнетт Уоллворт — в её эклектичном послужном списке есть документальные фильмы, видеоинсталляции и VR-проекты — берётся за сложнейшую задачу: связать реальность смерти с идеей новых возможностей, может быть, даже новых начал. Речь не о загробной жизни: основная мысль здесь в том, что улучшение процесса умирания может одновременно улучшить и то, как мы живём.
Edge of Life исследует медицинское использование психоделиков в паллиативной помощи — особенно псилоцибина, психоактивного вещества, содержащегося в «волшебных» грибах. В последние годы исследования психоделиков в психологии и психиатрии бурно развиваются, и фильм фокусируется на небольшой части этого поля: первом в Австралии клиническом исследовании, проведённом в больнице Святого Викентия в Мельбурне доктором Джастином Двайером и доктором Маргарет Росс, которые занимают важное место в картине. В начале фильма Двайер опровергает распространённое предположение, что его работа должна быть крайне мрачной: наоборот, говорит он, «это самая жизнеутверждающая среда, где мне доводилось работать, потому что всё здесь — о жизни». Он отмечает, что они с Росс обычно назначают лекарства, которые в первую очередь делают пациентов «более сонными и более тихими», но не помогают справиться с их базовыми страхами и неуверенностью. «Я учился 20 лет, — говорит он, — и так ничего и не узнал о том, как умирать».
Отчасти именно это сначала и привело их к псилоцибину, а затем — к разговорам с шаманами Амазонии и майя, которые веками используют психоделики в своих культурных практиках. После того как мы прослеживаем путь нескольких участников исследования, включая Флавию и Рос (их называют только по именам), Двайер и Росс решают, что им самим тоже нужно пережить психоделический опыт, чтобы лучше понимать, с чем они работают. Они принимают предложение Уоллворт отправиться в Амазонию и выпить аяуаску под руководством Муки Яванавы — шамана народа яванавá, с которым Уоллворт ранее уже сотрудничала, снимая VR-документальный фильм Awavena.
Перспектива яванавá пронизывает весь фильм: он начинается с кадров, где камера плывёт по реке Грегорио в бассейне Амазонки, а затем поднимается в небо, под закадровый голос Яванавы, размышляющего о древних историях и пророчествах. Уоллворт явно притягивают водоёмы — возможно, как самые мощные образы очищения и обновления, — и она вплетает в фильм очень красивые визуальные находки. Мне особенно понравился полуанимационный, полунатурный образ женщины, стоящей на скале у самого края океана, с вытянутыми руками; на горизонте мерцает нарисованное дерево, пульсирующее вспышками цвета, словно его питает потусторонний ток.
Многие герои фильма — в том числе Двайер, Рос и доктор Крис Керр, возглавляющий паллиативную службу хосписа в Буффало (Нью-Йорк) — это приземлённые, высокообразованные профессионалы, а не те, кого обычно ассоциируют с «летающими в облаках» мистиками. Это помогает развеять ощущение, что фильм витает где-то слишком высоко. В какой-то момент Двайер замечает, что он сам никогда не был хоть сколько-нибудь духовным человеком; в другой сцене Керр говорит о своём «естественном дискомфорте» перед всем этим «ву-ву». Он также отмечает, что представления о смерти и умирании встречаются почти в каждой культуре — от Библии и Платона до различных коренных традиций.
Мне бы хотелось узнать больше о том, как другие культуры используют психоделики, чтобы помочь людям понять смерть и умирание, — или хотя бы увидеть больше разных подходов к этой теме. Но у Уоллворт и без того уже огромное количество элементов, которые нужно удержать в равновесии, и множество людей, тянущих историю в разные стороны — включая, конечно, участников клинического исследования, чьи пути лучше оставить им самим, чтобы они рассказали о них своими словами.
Уоллворт признаёт странность темы, которая одновременно касается вообще всех и при этом очень редко обсуждается с точки зрения того, как её можно было бы улучшить, обогатить и вырасти через неё. В то же время фильм подчёркивает, что подобные идеи вовсе не новы, предлагая смотреть на них как на утраченное, а не вновь открытое знание. Edge of Life на самом деле рассказывает о новых возможностях, рождающихся на перекрёстке науки, древних практик и обновлённой готовности по-новому взглянуть на процесс умирания — и на то, как эти инсайты могут повлиять на то, как мы живём.